Ст@лкер, 53 - 27 февраля 2009 02:03

Солт пошарил в карманах, достал кресало, трут и высек огонь. Крохотный язычок пламени - Солт втянул фитиль почти совсем - слабо осветил комнату. Повсюду в беспорядке валялись вещи. Вот тут, на гвозде, обычно висела выходная чоха Вахида, а вон там, на поднаре, всегда лежала стопка одеял. Они взяли самое необходимое. Значит спешно готовились к дороге. Хвала Всевышнему, можно надеяться на то, что они ещё живы. Солт боялся худшего. Съестного в доме не оказалось. Он крадучись, вышел из дома, держа в руке мешок. В мешке - фонарь, свёрнутый истанг, жестяной чайник. Протяжно и тоскливо завыла собака. Холодно мигали синие звёзды. " Будь ты не ладна - подосадовал Солт, глядя на луну. - Вряд ли бы ты так сияла, если бы у меня в этом была нужда... Хорошо хоть солдаты натоптали, следы не особенно видны " . Он собирался перепрыгнуть через плетень в свой двор, когда услышал скрип шагов и голоса. Он упал на землю и вжался в снег. - Говорю тебе, свет был в окне! - раздалось совсем рядом по русски... - Померещилось - зевая, сказал другой голос. - Чечены эти сейчас знаешь где?... - Мало ли, вдруг кто остался, недоглядели. Не зря же особисты предупреждали - кто появится стрелять на месте. - Не появится... - Был свет вон там. - Ну, пошли, посмотрим. Два солдата с винтовками на перевес вошли во двор. Вспыхнул фонарь. Пучок света обшарил двор и скользнул к Солту. Он ещё крепче вжался в снег. В двух шагах от него свет погас. Солдаты вошли в дом. Он перемахнул через плетень и вбежал в свою дверь. Зажигать фонарь не пришлось - луна светила прямо в окно. Тот же беспорядок, что и в доме Вахида. Внимание привлёк узелок, стоявший на самой середине голого паднара. Солт развязал его. Сердце сжалось: в узелке лежала половинка кукурузной лепёшки, маленький кусочек вяленного мяса и платок, тот, который Заза подарила ему два года назад у родника. Он перебежал двор, нырнул в сарай и стал шарить рукой под потолком. Старый, ржавый кинжал без накладок на рукояти был на месте. Держа в одной руке его, а вдругой мешок, Солт снова перебежал двор и затаился. - Степанов, что там у вас? - крикнули рядом. - Да вроде был тут кто то, - ответили из темноты. - Следы обнаружились, товарищ лейтенант. На наши не похожи. Заплясали огни фонарей. Солт пересилил желание бежать и потихоньку стал пробираться вдоль плетней к тропе, ведушей в горы. Он почти добрался до неё, когда увидел солдата. Он стоял спиной к Солту, сгорбившись и притопывая ногами. У Солта было мягкое сердце. Он и барана не мог зарезать - звал в помощь соседа, а сам отворачивался или уходил. Друзья из за этого подтрунивали над ним. Теперь он собирался убить человека. Если он этого не сделает, солдат убъёт его. В этом не приходилось сомневатся. Солт сжал рукоять и стал красться. Он уже был рядом, когда солдат обернулся... - Стой, - почему то шёпотом сказал солдат, неуклюже пытаясь сдёрнуть с плеча винтовку. Солт изо всех сил ударил кинжалом в его грудь. - Мама... - всё тем же шёпотом сказал солдат и рухнул на снег. Дрожащей рукой Солт сорвал с него винтовку, выгреб из подсумка с горсть патронов и спотыкаясь и падая, бросился в горы. Он был уже довольно далеко, когда поскользнулся на обледеневшем валуне и упал, почувствовав страшную боль в ноге. Внизу, в селе, загромыхали выстрелы и заметались огни фонарей. До рассвета Солт просидел, завернувшись в истанг и прислонившись спиной к валуну. Время от времени на него наваливалась дремота и тогда Солта захлёстывали сумбурные и жуткие виденья: солдат, мальчишеским голосом сказавший " мама " , всё падал и падал на снег и на снегу расплывалось красное пятно. Вдруг оказывалось, что это не солдат лежит с кинжалом в груди а его, Солта, сосед Вахид. Солт вздрагивал, открывал глаза, но потом снова проваливался в темноту, в которой кричал, звал на помощь голос Зазы и множество других голосов. Едва рассвело, Солт встал, но нестерпимая боль в ноге швырнула его обратно на землю. Он попытался снять сапог, чтобы посмотреть ногу, но она распухла и сапог не снимался. Тогда он пополз, волоча ногу и морщась от боли. Каждое движение давалось ему с огромным трудом, он полз около часа, но, когда оглянулся, с удивлением увидел, что одолел лишь с сотню шагов. Было уже совсем светло. Глаза болели от белезны снега. Долина, в которой лежало село, была похожа на громадную чашу, в которую кто то неведомый и могущественный налил света и он теперь отражался в бело - голубой глазури краёв. Солта захлестнуло чувство обиды. В его мире происходила чудовищная несправедливость, заставивщая его убить человека и теперь заставляющая прятаться в горах, несправедливость, превративщая его, Солта, у которого никогда не было врагов, в заклятого врага людей внизу, а их - в заклятых врагов его и тех, кто куда то исчез с этой земли...

• 
• 
•