Сергей, 46 - 24 декабря 2009 19:07

...Детские страхи или недетские…
На втором курсе института, мой друг устроился сам и помог устроиться мне во вневедомственную охрану Петроградского района. Работа в охране не отягощает ее владельца интеллектуальным трудом и времяпрепровождением. На курсах повышения квалификации один подполковник, принимавший у нас экзамен, в качестве напутствующего слова, высказал следующее: «Не задерживайтесь на этой работе ребята, иначе заработаете изжогу и разовьете одну прямую извилину, да и ту красного цвета». Тогда мы испытали легкий шок от несоответствия количества звезд на погонах и мыслей, высказываемых обладателем звезд. Мы были молоды и многого не понимали. Осознание, сказанного, пришло позже. А поначалу было интересно. Новизна впечатлений, новенькая форма, оружие, спецсредства, пульты охраны, ГЗ, тревожные кнопочки. Некое подобие осознания своей значимости и наличие маленькой, но власти. Детство, в общем…
Первый объект, на который я заступил, в качестве охранника, имел кодовое название «Музей». Это здание действительно оказалось музеем. В прошлом особняк, принадлежавший блистательной балерине, начала двадцатого века, Матильде Кшесинской, теперь, волей судьбы, это музей политической истории России, старшее поколение знает его под названием – музей Революции. Слухи об этом здание ходили невероятные, фантастические, а порой жуткие и страшные, многие из-за страха отказывались там работать, но тогда я еще ничего об этом не знал. Смена состояла из двух человек, суточника, который дежурил в здание 24 часа и находился, в каморе, около въездных ворот и дневного охранника, который располагался у центрального входа в музей с 9 утра до 9 вечера. Музей закрывался в восемь, в связи с этим, дневной охранник присоединялся к суточнику. Чем, заняться, когда делать, в общем-то, нечего? Конечно! Потравить байки и истории, особенно, которые связаны с местом работы! Вот именно этим и пичкали меня суточники, люди преклонного возраста, пожившие свое, с легким намеком на старческий маразм, сквозивший в их действиях и речах. Я, естественно, внимал и переваривал, периодически понимая, что если бы я был продавцом дрожжей, я бы уже разбогател. Истории в основном сводились к тому, что подвалы особняка повидали на своем веку многое, были частично затоплены и давно никем не исследовались, плюс темные истории революционного прошлого, плюс неуемная фантазия, мающихся, от безделья, людей. В общем, в здание, постоянно, происходили всякие непонятные и паранормальные явления. То кто-то услышит шаги, крики, разговоры, то кто-то увидит кого-то, кого точно здесь быть не должно, то обнаружат следы от мокрых человеческих ступней, то кто-то промелькнет за угол и все в таком духе. Я мальчик впечатлительный и конечно впечатлился. Старикам то нечего терять, а мне еще жить и жить. В обязанности охранников, перед уходом дневника, входил обязательный обход охраняемой территории. Суточник уходил на обход внешнего периметра, то есть на улицу, дневнику доставалось здание, то есть внутренние коридоры, окна, холлы, проверка дверей и целостности пломб на них. И вот в один из таких обходов иду я по коридору технического этажа, а коридор, надо отметить, мало того, что очень узкий, порядка полутора метров шириной, обложен кафелем, от пола и до потолка, так еще и не имеет прямых, более двух метров. Он постоянно извивается, создавая закрытые повороты. Иду, никого не трогаю, думаю, о своем, и понимаю, что-то не так. Остановился, прислушался – ничего. Двигаю дальше и понимаю, что не так – за мной кто-то идет, издавая шуршащие звуки. Остановился, идущий тоже остановился. Я сделал шаг, он тоже. Я еще немного прошел и резко обернулся – никого. Я вернулся назад, идущий от меня. Стало, немного, не по себе. Сердце, предательски колотилось, создавалось впечатление, что его слышу не только я, но и тот, за углом. Делать нечего, продолжаю обход, идущий не отстает. Иду к холлу, думаю: «По любому, ему некуда деваться, выйдет за мной, там и разберемся, кто есть who». Вышел в холл, преследователь остался стоять в коридоре. Стало совсем не по себе. Обошел все этажи. А возвращаться назад, однозначно, через этот узкий коридор, другого пути нет. Очень не хотелось. Но надо, домой хочется, да и суточник должен возвращаться, с обхода, есть вариант зажать это непонятное в коридоре. Начинаю движение по коридору, слышу, преследователь от меня. Я быстрее – он тоже. В конце коридора, в метрах двадцати, раздался звук хлопающей двери. Ага, думаю, суточник вернулся. Отлегло, вдвоем не так страшно. Выхожу навстречу суточнику, явно слыша этого шуршащего. Мистика, какая-то, суточник есть, но один. Спрашиваю, не видел ли он здесь никого? Суточник, лишь покрутил у виска. Я ему все рассказываю. Он заинтересовался. Ставим эксперимент. Я ухожу за угол и возвращаюсь. Я шуршащего слышу, суточник слышит только меня. Мысли в голове: «Надо бросать курить и пить, особенно курить…». Еще раз ставим эксперимент, только теперь я иду очень медленно. Мысль, пролившая свет на происходящее, пришла одновременно обоим. Дело в том, что на мне была форма нового образца. В ткань стали добавлять большее количество синтетики, дабы форма стала более износостойкой и не так сильно мялась. Так, как штанины были достаточно широкими, их края при ходьбе терлись друг о друга, издавая шуршание, а звук, в кривом коридоре, искажаясь, создавал впечатление, что кто-то идет. Но, скажу я вам, хоть все и стало понятно, а осадок то остался…

• 
• 
•